Страницы

среда, 11 июня 2014 г.

Чем дальше от истины, тем ближе к крови


«Бывали времена труднее, но не было времен подлей» – это воистину так. Когда окаянные зовут к покаянию, когда не только вынимают (вырывают) кусок хлеба изо рта, дух – из головы, но и душу – из сердца, тогда пробивает час негодяя: завершается процесс расчеловечивания человека. Окаянные звали и продолжают звать, да что там – звать: кликушествуя и заклиная, понуждают… к покаянию. Коммунистов. Трудовой народ, на плодах труда которого паразитировали (как и предки ихние), паразитируют и имеют надежду сохранить сей статус кво – вечно. Ибо это – единственно ведомый и доступный им способ существования. Ибо суть контрреволюции – буржуазность. Всеобщее торгашество и продажность. Убивание тела, духа и души человека труда, субъекта истории, творца всех культурных ценностей.
Тела убивают холодом, голодом, точечными бомбардировками, наркотой, алкоголем, демографическим геноцидом, национальными и религиозными усобицами. Дух – тотальным мифотворчеством, насаждением превращенных форм сознания, видимостью, кажимостью, ложью. Душу – вымариванием и вытравливанием из нее всего, что делает особь биологическую – человеком, человека – субъектом исторического процесса, самодеятельной личностью, творцом. Технология убивания тела, духа и души отработана до совершенства, обкатана и апробирована за сотни лет неединожды, продолжает совершенствоваться, применяться к новым условиям. Они не пришли к нам со словами: «мы пришли вас уничтожить». Знали: быть биту. Они пришли со словами: «мы пришли, чтобы подарить вам смерть». О, подарить. Заходите, гости дорогие, вот – лучшее место за столом, вот – лучший кусок, вон там вам приготовлена чистая постель... Сколько же табунов троянских коней впустили мы в свой дом, в дух и в души свои, прежде чем до нашего сознания начал доходить масштаб очередного паскудства, сотворенного над нами сладкоголосыми и вежливо-улыбчивыми, учтивыми и предупредительными гостями из дня вчерашнего. 

Почему же все-таки столь долготерпелив наш народ? Почему из всего многообразия средств и способов, методов и форм борьбы с контрреволюцией (безумием уходящего мира) избрал единственно верный: безумию необходимо дать возможность исчерпать себя. Самопожрать. Видимо, существует великое множество ответов на этот вопрос. Мы приведем несколько собственных соображений на этот счет. 

Из любви к искусству. Этап чисто идеологической подготовки контрреволюции, когда все, что ассоциировалось с Западом, капитализмом, демократией «по-ихнему» и т.п. подавалось столь увлекательно и восторженно, что коммунистическая контрпропаганда и просто пропаганда на каком-то этапе не просто стала неэффективной – но смешной, если не сказать – жалкой. Книжные, газетные, радио и телестрашилки, которыми пугали нотариально заверенные марксисты советский народ приводили к … противоположному эффекту. Этому причиной было то, во-первых, что человек, родившийся в стране социалистической и как должное воспринимавший конституционно и практически обеспеченные ему права: на образование, труд, здравоохранение, страхование, пенсионное обеспечение, отдых, физическое развитие, жилье и пр.(притом, осуществлялось большинство этих прав бесплатно, либо за «очень смешную» цену), такой человек был… нормальным, РАЗВИВАЮЩИМСЯ всесторонне человеком. А нормальный человек есть то, что он не есть. Т.е. есть очень динамическая, перманентно изменяющаяся биосоциальная система. Он живет в режиме трансгрессии: постоянного выхода за рамки себя уже ставшего, за пределы уже достигнутого, узнанного, почувствованного, потребленного. За пределы того, что уже способен практически осуществлять. За ПРЕДЕЛЫ. Такова диалектика актуализации креативного, творческого потенциала личности. А ведь творчество – это способ бытия коммунизма, началом которого является социализм (который подчас совершенно безосновательно называют формацией). Именно живое творчество: каждого, многих и всех – условие существования коммунизма. Однако такой способ бытия каждого, многих и всех, существующий в форме практической всеобщности – это сущностной параметр собственно коммунистической (высшей, зрелой) фазы коммунизма. В условиях социализма решаются задачи по обеспечению всех условий, чтобы эта тенденция зарождалась, укреплялась и, с нарастанием, усиливалась. Первое и главное условие для этого – социальная свобода, отсутствие угнетения, экономической причиной и основанием которого является частная собственность на средства производства, наличие которой низводит человека к положению товара среди товаров. К средству. К «определенным образом выдрессированной силе природы» (К. Маркс). Вот почему первый шаг коммунистической революции – экспроприация экспроприаторов (и экспроприированного) – ликвидация частной собственности на средства производства. Шаг первый, заметим, но отнюдь не последний. Дальше «обобществление всей общественной жизни на деле». Обобществление человека и общества. Обобществление деятельности, собственности, власти. Обобществление… 

Так вот, экспроприировали экспроприаторов, отмахались от первого натиска контрреволюции (внутренней плюс Антанта), осуществили в неимоверно сложных исторических условиях индустриализацию лапотной страны, коллективизировали, т.е. сделали индустриализованным же сельскохозяйственное производство, в исторически новой форме и качестве возродили исконные общинные традиции отечественного села; осуществили беспрецедентную по своим темпам и основательности культурную революцию в огромной стране. Стали самой читающей, самой культурной и самой образованной страной в мире. И именно потому, что были самой читающей (а поэтому, естественно – и самой пишущей) страной в мире: за 70 лет мы освоили всю культуру, которорую Европа нарабатывала 700 лет… 

Разговаривать с ТАКИМ народом на языке искусственных (идеологических, политических и пр.) запретов – последнее дело. Тем более, что запретный плод всегда манит и притягивает, кажется сладким. Мы же культурные, развитые, образованные, начитанные. В неволе не размножаемся. На запреты реагируем болезненно и с вызовом. Захотелось своими глазами посмотреть, своими руками пощупать, приобщиться. Ведь какое волшебное пение буржуазных сирен раздавалось со всех сторон. 

Приобщились. И – попались. 

На чем попались, то нас и спасет. Культура. Образование. Умение мыслить. Сравнивать и выбирать: ибо только в ситуации выбора возможна свобода. Разумеется, я беру лишь один, из огромного множества, аспект (о некоторых – разговор ниже, об иных уж сказали и еще немало скажут другие) – естественное любопытство нормальных, в нормальном обществе родившихся и сформировавшихся людей. 

Пощупали, попробовали на зуб, воочию убедились (и продолжаем убеждаться): десять лет – срок вполне подходящий. У кого и было очарование – давно улетучилось. Чувство доминирующее? Я думаю, досада. На себя, в первую очередь. По отношению к родненькой босоте: ворью идеологическому, политическому, социальному, экономическому и пр., и пр.: естественно, смешанное чувство гнева и брезгливости. А как еще относиться прикажете к колаборатуре вонючей? К тем из твоих соотечественников, которые потаенными тропами в ночь глухую приводит в свой собственный дом профессиональных разбойников? Пардон – киллеров. Киллеров морали, духовности, гуманизма… Саранчу ненасытную… 

Но есть и основания для вывода: опыт – он опыт и есть. Всякий. В том числе и отрицательный. Даже такой дорогой ценой доставшийся и достающийся. Отрицательный даже более ценен: дабы убоятся его, дабы учиться на нем и ни при каких обстоятельствах не повторять в новых изданиях общественного, коллективного и индивидуального бытия. 

И в этом смысле, как это не парадоксально прозвучит, я скажу так: даже отчаянный накат, последний натиск контрреволюции в последнее десятитилетие, временная оккупация СССР, стран Восточной Европы (не победа, Боже сохрани. Оккупация. И к тому же – временная) и т.п. – ценен полученным нами опытом. 

Ценен тем, во-первых, что народы разоренных стран ВООЧИЮ, что называется, на собственной шкуре, ощутили и узнали, хлебнув из «первоисточника», что есть, что несет с собой и что представляет – КАПИТАЛИЗМ. Ибо поколения, родившиеся, выросшие и сформировавшиеся в условиях даже не действительного, но реального социализма могли разве что из умных книг, честных фильмов и рассказов дедушек с бабушками (это сегодняшние детки и внучки тех, кто сидел в ГУЛАГЕ и вознамерившиеся вторично взять реванш за поражение 1917, нагло и цинично твердят, что в ГУЛАГЕ сидела вся страна: сами замараны, и нас с нашими отцами и матерями, дедами и бабушками замарать не прочь) узнавать об этом. Видимо, книги и вся коммунистическая идеология в целом не сумели убедить: захотелось попробовать на зуб лично. Персонально. 

Попробовали. Можно сравнить. Сравниваем. Делаем (и сделаем) ВЫБОР. Для себя. Для детей, внуков и правнуков своих... 

«От нашего человека уже не остается предметов деятельности. Остаются только продукты жизнедеятельности» – констатировал недавно один неутомимый и последовательный разрушитель страны – «смехач» профессиональный. 

Ну, что он дал ПРАКТИЧЕСКИ, опыт приобщения к прелестям и преимуществам капитализма? А то дал, что только и мог дать, что органически и имманентно следует из природы капитализма: дал соотношение 5%:95%. Такая пропорция есть инвариантной как для капитализма в целом (как мировой системы), так и для любой из входящих в эту систему стран. Любой. Включая и т.н. высокоразвитые. Для 5% – сытость, роскошь, материальное сверхблагополучие; для 95% – уровень, находящийся ниже всех мыслимых, ими же («хозяевами жизни») и устанавливаемых для черни, плебса, пролетариата «черт»: бедности, нищеты, выживания, прожиточного минимума, физиологической грани и т.п. Словом – сплошные черты. Чертовщина сплошная. Вектор – к помойке, к объедкам с буржуйского стола. Так – с «потребительской корзиной». 

Нравственность? Спасибо, насмотрелись. Сыты по самое горло. 

Порно, насилие, жестокость, бесчестье. Коварство, мораль эгоизма и тотального торгашества, лицемерие, страх. Тотальное озверение. Словом – тошнота. К слову, именно так – «тошнота» назвал свой первый роман (1938г.) Жан-Поль Сартр, французский философ-экзистенциалист. Через восприятие своего литературного героя Антуана Рокантена концентрированная оценка буржуазной повседневности – это атмосфера «вязкого», «слизи», «слякоти»... Ему, Сартру, в этом можно доверять. Он «включен», он «внутри», он «в материале». И к тому же – вовсе не марксист... 

Искусство? О, сенкью вэри матч т.е.: спасибо, не надо. Насмотрелись. Наслушались. Начитались. Навпечатлялись. И вывод сформулировали: чтобы сегодня уцелеть духовно, надобно не просто ограничить себя в потреблении этого тухлого «демократического» хлебова информационного, но решительно и начисто исключить его из своего духовного рациона. 

Третий ответ на вопрос, почему же он такой терпеливый, пассивный и безответный (русский, украинский, казахский, узбекский и т.д.) народ, а этим вопросом постоянно «нагружается» назначившая себя «элитой» босота: от олигарфенов до «политикума», от идеологических служек до разжиревшего клира(хорошо понимают, что терпеть это нельзя и до бесконечности никто терпеть не будет) состоит в том, что из всех сущих форм противодействия контрреволюции(историческому безумию) народ трудовой избрал) он – НАРОД, он – МУДРЫЙ) единственно правильную в современных условиях: безумию надо дать возможность исчерпать, самопожрать себя. И потом: а кто это сказал, что контрреволюция имеет монополию на то, чтобы вывести на улицы 50-70 тысяч человек и вынудить уйти в небытие любой политический режим, любую ораву дармоедов и паразитов, политических и идеологических приживалок) «бомонд»-это у них кликуха такая (? А 500 – 700 тысяч не хотите??? Когда иссякнет терпение? Элементарно, Ватсон. Ибо народ трудовой без паразитов – как нибуть перебьется. А вот чтобы паразиты без народа трудового существовать безбедно смогли или даже просто,-существовать, – сомневаюсь я очень. Да и то возьмите в расчет: он давно уж, народ трудовой – не толпа безответная, забитая и затюканная. И опыт, и знания, и организация, и лидеры есть и найдутся. Недаром же денно и нощно бдит и вопит контра: «красные идут», «левые распоясались», «коммунисты силы набирают»... Кто б спорил, а мы не будем. 

До сих пор мы в основном останавливались на мозаике «поля боя»: на отдельных эпизодах, отдельных составляющих, словом: на формах единичности. На, говоря языком философским, формах непосредственной реальности и действительности. НЕПОСРЕДСТВЕННОЙ. Однако же все находится во взаимодействии со всем, во взаимоотношении, взаимопроникновении и взаимовлиянии. Т.е. в РАЗВИТИИ. Находится в процессе универсального ОПОСРЕДОВАНИЯ. Опосредования в форме всеобщности-обобществления. И умение постигать эти процессы именно таковыми, умение кроме «поля боя» видеть и «поле истории» – необходимое условие для того, чтобы ПОНИМАТЬ. Чтобы быть в состоянии постигать СУЩНОСТЬ. Видеть то, что закрыто временем и пространством. Знать истинно про то, что было и про то, что ЕСТЬ. Ибо, задаваясь вопросом: «что происходит со мной, с тобой, нами, со страною, с миром», на него не ответить верно, правильно, истинно, если не знать, что с нами происходило, а самое главное – что с нами ДОЛЖНО ПРОИСХОДИТЬ. По логике исторической НЕОБХОДИМОСТИ. Ибо настоящее – это есть не что иное, как диалектическое отношения противоположностей одной сущности: прошлого и будущего. Есть осуществляющееся диалектическое противоречие. «В сущности – все относительно». Эта гегелевская формула – ключ к ответу на все вопросы бытия. Желаешь знать на уровне сущности – научись мыслить диалектически, научись постигать объект как взаимопроникновение (отношение) противоположностей и только при этом непременном условии твоим уделом не станет: довольствоваться видимостью, кажимостью, ложью, неправдой, мифом, иллюзией либо фантазией. А ведь: чем дальше от истины – тем ближе к крови... Учись, человеце. Учись жить ПОНИМАЯ. Ибо жизнь понимающая, это «возведение бытия в понятие посредством постижения сущности» (Гегель). 

Революция – это жизнь понимающая. Контрреволюция – это жизнь по «понятиям». Тут – отцы и матери. Там «папы» и «мамы». Тут – бабушка. Там – «бабки». Тут – диалектика. Там – «базар»... 

И поэтому, еще раз (и затем – «много, много раз») о невежестве как демонической силе. 

Нельзя атомный реактор рассчитывать по формулам элементарной математики (арифметики) и классической механики, как можно пращу или колесо водяной мельницы. Нельзя большие идеи вкладывать в маленькие головы: надо головы «делать большими». И чем больше головы – тем меньше шансов на новые издания контрреволюции. На новые редакции контрреволюции. Ибо сущность ее (по определению) неизменна: мертвые хватают живых. Отжившие цепляются за жизнь. Даже ценой... самой жизни. 

Задумайтесь, почему В.И.Ленин даже у самого затюканного и забитого обывателя, ничего решительно не знающего о марксистско-ленинской теории, о диалектико-материалистической методологии, ассоциирует с категорическим императивом (требованием): «УЧИТЬСЯ. УЧИТЬСЯ. УЧИТЬСЯ.» Заметьте: не «трудиться, трудиться, трудиться». Не «воевать». Или же: «ковырять пальцем в носу». Хотя все эти советы и призывы бывают в конкретных условиях и необходимыми и полезными. 

У-чить-ся. 

...Требование-то помнит. Да вот только учиться не спешит, сломя голову. Удивляясь затем вполне искренне, почему же это жизнь ему повседневная эту самую голову и шею ломает. А ведь еще дедушка Маркс предупреждал: «не только научная теория освобождения людей труда должна стремиться навстречу пролетариату, но и пролетариат ДОЛЖЕН СТРЕМИТЬСЯ НАВСТРЕЧУ ТЕОРИИ». Ибо: нельзя аплодировать одной рукой, ибо лишь когда научные идеи овладевают массами, они превращаются в материальную силу. И только в этом случае можно «от оружия критики перейти к критике оружием», ибо силу материальную, силу брутальную, силу капитала можно опровергнуть только силой же. К слову сказать, «критика оружием» – это вовсе не выбор революции. Это всегда – ВСЕГДА – выбор контрреволюции. И первое ее, контрреволюции, издание всегда – трагедия. Все последующие – фарс. Именно этот смысл несет широкоизвестная мысль К.Маркса из «Восемнадцатого брюмера Луи Бонапарта». От себя лишь добавлю: да, фарс в том смысле, что СМЕШНО (курам на смех) пытаться остановить ход истории; но и всегда трагедия, ибо густо кропится кровью людской. Именно поэтому – трагифарс. 

...И вот, с горем пополам усвоив арифметический пласт научной теории действительного гуманизма (марксизма-ленинизма) – двинули освобождать от гнета капитала, от эксплуатации. Себя и все человечество. И премного в этом преуспели. Но. (Впрочем, о «но» – ниже). 

И не то удивительно, что будучи так налегке вооруженными духом, наукой, идеями, теорией и методологией – (а ведь чувства и практика его, духа, производные: каков дух, таковы и чувства, таковы и дела практические) двинулись в 1917 году на «штурм неба», а то удивительно, КАКИХ результатов при этом сумели достичь. Начали практически писать первые страницы ИСТОРИИ. Осуществили прорыв за пределы, за скрепы, за границы ПРЕДЫСТОРИИ. Осуществили качественный скачек в поступательном развитии общественного процесса: осуществили победоносную Великую Октябрьскую Социалистическую Революцию. Революцию, по своему значению ВСЕМИРНО – ИСТОРИЧЕСКУЮ. И только из осмысления вот этого ее сущностного параметра: ВСЕМИРНОСТИ и ИСТОРИЧНОСТИ (и не из чего иного) следует непреложный вывод: да, можно терпеть временное поражение на поле боя; да, возможна временная победа контрреволюции в СССР, ПНР, ВНР, СФРЮ и т.д. но как явление ВСЕМИРНОЕ, история (социализм, коммунизм, действительный гуманизм: называйте, кому как нравится) НЕПОБЕДИМА. Не светит контрреволюции победа на поле истории. Т.е. – победа в мировом масштабе. Ибо – невозможен возврат от всемирности к довсемирности. От истории – к предыстории. От плода – к бутону… 

И пусть они, вчерашние по факту, в своем «последнем и решительном» натиске контрреволюции сумели почти что победить. Отогнать нас уже даже не до Волги, но до Уральского хребта. Ничего, упремся в хребет одной ногой, как в 42-м отцы наши упирались в правый берег Волги и начнем вращать землю «от себя». Ибо мы: Советская Россия, СССР – начали. Но у нас нет и быть не может монополии на социализм, на историю. Они – удел и достояние ВСЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. И уж оно, человечество, трудящиеся как-нибудь за себя постоят. Именно поэтому всегда следует, а в поражениях – особенно, помнить формулу: дислокация на поле боя определяется дислокацией на поле истории, помнить крепко. 

А теперь немножко – о «но». О тех интеллектуальных минах, на которые нам довелось наступать в реальном процессе «социалистического строительства». Наступать и взрываться. А все почему? Да все потому же: оно, оно – невежество наше родимое и неистребимое. То самое которое «демоническая сила» (К.Маркс) есть и которое «подозреваем, станет еще причиной неисчислимых бедствий для человечества» (он же). 

Ясно теперь, почему В ПРИНЦИПЕ не может быть «сосуществования двух мировых систем»??? Не в тактическом, разумеется, смысле. Тут как раз выбора нет. Ни у нас, ни у них. В смысле стратегическом. В смысле общеисторической необходимости возможна лишь трансформация. Капитализма – в коммунизм. Предыстории – в историю. Общества классового – в бесклассовое. Собственности частной – в обобществленную. Власти государственной – в общественное самоуправление. Т.е. трансформация, начало которой положила в 1917 году наша (НАША) революция. Великая. Октябрьская. Социалистическая. 

Капитализм как мировая система полностью ИСЧЕРПАЛ себя по необходимости, исчерпал задачи и потенциал своего социального творчества, безвозвратно и необратимо УТРАТИЛ историческую перспективу и объективно встал перед фактом своего отрицания. Как отрицания отрицания. 

Мир уходящий, мир предыстории, мир «издыхающий и смердящий» (М.Горький), мир исчерпавший ресурс своего развития по необходимости, может пытаться (и пытается со всех сил, и пытает, и превращает жизнь человечества в пытку перманентную тем самым) продлить сверх «собственной меры» (Гегель), сверх ему отмеренного срока собственное существование исключительно в виде, в формах и средствами обьективированной видимости – в ФОРМЕ ПРЕВРАЩЕННОЙ. Миру приходящему, миру истории такой режим бытия можно только пытаться НАВЯЗАТЬ. Навязать в противостоянии: экономическом, социальном, политическом, военном, духовном. В режиме войны психологической, идеологической. Холодной. А, если, паче чаяния, с рук сойдет – то и горячей (разумеется: локальной, региональной, ибо мировая нынче а) в принципе невозможна; б) как следствие из а): им самим и даром не нужна). Ибо сегодня мировая война – невозможна. Возможен – Апокалипсис рукотворный. 

Конечно, у противостояния, у противоборства с контрреволюцией, с миром уходящим, с «навязыванием» есть своя логика. Ее надобно осваивать, знать, с нею необходимо считаться. Но, скажите на милость, какому (каким) идиоту пришла в голову мысль о «соревновании двух систем» и тем паче: на его (капитализма) «догоняние» и «перегоняние»??? По молоку, мясу, чугуну, тепловозам. Начали догонять и перегонять США даже там, где стоило, говоря словами Н.Гоголя «только плюнуть и отойти»… 

И ведь догоняли. И перегоняли. И – радовались как дети, и гордость распирала грудь. А напрасно. Потому как модель «догоняющего развития» была нам, Советскому Союзу (как еще в свое время – России) подсунута, имплантирована, навязана Западом. Мы вполне разделяем вывод О.Карпухина: «Концепция «догоняющего развития» вот уже три столетия является идеологией усилий огромной державы, направленных на то, чтобы уподобить ее «продвинутым во всех отношениях странам Запада». Однако Европа и Запад в целом так и не стали для России «общим домом», и, похоже, никогда не станут, евразийский полиэтнизм ее культуры, особенности религиозного и исторического развития сформировали иной тип цивилизации, нежели западный. Не видеть этого – значит постоянно жить на задворках Европы. Так не лучше ли, вместо того, чтобы напрашиваться в квартиранты, дружить «домами»?… 

Именно столь сложный и разнородный характер культурных скрещений обусловил самобытность уникальность и мощь русской культуры… 

У России всегда был и есть свой особый и в то же время естественный путь развития. И эффективность преобразований на этом пути определялась, как правило, не стремлением «догнать» или «перегнать» кого-то, а формированием своей цивилизационной модели, учитывающей достижения Запада, но при этом основывающейся на собственной исторической и культурной традиции. 

Разумеется, речь не идет о том, чтобы Россия и ее народы самоизолировались от влияния извне и замкнулись на культуре, унаследованной от прошлого. Напротив, процесс модернизма обретает смысл только тогда, когда он своей целью имеет создание новых пропорций между факторами перемен и требованиями преемственности, беря за основу принцип… достоинства всех культур. На каком-то этапе этого процесса может быть и «догоняющее развитие», но оно не должно становиться самоцелью, а только средством». (См. О.Карпухин «Культурная политика России и концепция «догоняющего развития» // Власть и нравственность М., 1997 с.97-99.). Отметим особо – здесь автор: о России. Со времен петровских до дня сегодняшнего. Касательно же СССР это было справедливо в еще большей степени. 

Но невежество теоретическое, недоразвитость культурная, необразованность (вернее: недообразованность) марксизмом – не позволили своевременно сработать защитному механизму, не включили предохранители: ведь ЛОВУШКА это. Лозунг о «соревновании двух систем» – это ведь (разумеется, не лозунг сам по себе, но то, что мы его заглотили в качестве наживки и стали «претворять в жизнь» практически) одна из причин того, что мы проиграли «холодную войну», что стоим у пепелища на месте еще вчера великой, гордой и могущественной страны. Впрочем, с «пепелищем», это, пожалуй, перебор: не дождутся. Однако же ж разор с нами (и с нашей помощью) сотворен основательный. 

Во-первых, мы, повторяю, позволили себе достаточно глубоко заглотить несколько очень похожих на правду «наживок», идеологических блесен, а уж подсечь нас и долго и упорно «вываживать», изнурять, ослаблять истекающих кровью и исходящих болью было делом голой техники. И в первую очередь такое изнурение было навязано в сфере базисной – в экономике. Нас втянули в безудержную гонку вооружений. В перманентное наращивание мощи Вооруженных Сил. Тех самых сил, той самой оравы многомиллионной вооруженных, сытых, обутых и одетых мужиков, которые во главе со своими лампасниками позорными, когда пробил час испытаний для Отечества, мало того, что напрочь забыли текст присяги, которую КАЖДЫЙ из них торжественно принимал перед строем, перед «лицом своих товарищей» (вспомните, вспомните сегодняшние капитаны и майоры, под – и полковники, генералы и адмиралы всех калибров ее, Присяги военной, слова. Текст. Там все очень правильно и убедительно. И о том, в чем «клянусь», и о том, что будет, если « я преступлю эту присягу», т.е. – предам), но и позволили политическим преступникам использовать «легендарную и несокрушимую» в палаческих целях: для расстрела Верховного Совета в центре Москвы, для «героического взятия Грозного», для войны с собственным трудовым народом. Не тех ли женщин, чьими руками на « ящиках» вам шили парадно-выходные мундиры, собирали узлы приборов электронных и пр., и пр. кишки вы развешивали в садах Чечни и мозги разбрызгивали по мостовым Москвы... Не будет вам прощенья ни от себя, ни от людей, ибо вы преступили. Что б вы там не бормотали в ответ: про «квартиру», «пенсию», «незалежнисть»… Вас покупали и, в массе своей … купили. Досрочными званиями и должностями, посулами, страхом. Всем. Комбинированно. А затем – повязали кровью. И уже ходу назад нет. Только вперед. По извилистой тропе измены, предательства и преступлений. Точно так же «повязывают» и в банальной уголовке. Но их-то страна не содержала в тепле и сытости… Не славила, не гордилась искренне и преданно. А, может, за то, что преданно – и была ПРЕДАНА? Разумеется, адресуюсь я не только к офицерам из «фирмы» СА. В равной, а может и еще большей степени это касается и «фирмачей» из МВД, КГБ и прочих очень «компетентных», как показала жизнь, в своем деле, органов. Органы погубили организм. Впрочем, было бы неверным делать вывод, что монополия на предательство принадлежит представителям лишь упомянутого контингента. Успела, т.е. преуспела весьма, контрреволюция во многих сферах. Даже чистый свет науки, научного, исследовательского творчества сумела заставить чадить вонючим и всепожирающим пламенем («антоновым огнем») видимости и мифотворчества. 

Вместо научной, очень непростой и не всегда благодарной работы, – результаты которой принято удостоверять соответствующими справками: учеными степенями и научными званиями, – умение «остепеняться». «Остепенятся» – стало главным, стало вожделенной самоцелью для достижения коей – все средства хороши. Причина и одно из частных следствий – поменялись местами. Превращенка. Косяками и ордами пошли нотариально заверенные «ученые», состоящие около науки. Оно и хлебно. И престижно. Сонмы «остепененных» массово клонировали себе подобных. Список авторов, на роботы которых ссылался очередной диссертант в автореферате стал клише: директор института (философии), руководители отделов, члены спецсовета… Гегеля (не говоря уж о Марксе с Лениным) могли не упомянуть, администраторов от науки, «местных классиков» – всенепременно. Как же: «обиженный», он ведь мог и «черный шар» невзначай вкатить. А Маркс, что Маркс: он потерпит. 

Впрочем, эта индустрия производства псевдоученых имела и свою положительную сторону: разве можно предать то, что НИКОГДА не было твоим собственным обретением и достоянием??? Маркса. Может, именно поэтому, невзирая на то, что самыми высокими и визгливыми голосами в контрреволюционном хоре нынче вытягивают именно «нотариально заверенные марксисты», несмотря на то, что отречение и предательство банализировалось именно в среде историков, юристов, экономистов, философов – сама теория научная не пострадала анисколечки. Даже совсем наоборот. Ведь все происходит…в полном согласии с выводом этой теории о сущности контрреволюции. 

Это ведь такие разные вещи: понимать и клясться в верности, присягать на верность. Еще никогда количество заклинаний в верности не переходило в качество понимающего освоения науки. Ну что ж. Тоже урок. Впрок. 

Резюмируем. Итак, в чем суть ловушек, в чем суть западни, замаскированной под перестройку? В том, что нас, темных и самодовольно тупых удалось (им) приучить к двум столь же простеньким, сколь и ложным мыслям. И, разумеется: «установкам». 

Первая. Что социализм есть система РЯДОПОЛОЖЕННАЯ, сосуществующая паритетно с капитализмом, а не диалектически неизбежно ИЗ НЕГО (за пределы его) выходящая и последний диалектически отрицающая. Как исторически следующая за капитализмом форма жизнебытия. Вырастающая и ОСТАВЛЯЮЩАЯ ЕГО ПОЗАДИ как факт, как последнюю форму ПРЕДЫСТОРИИ. Как бабочка из куколки. Как плод из цветка. И, одновременно: что социализм есть явление национальное (региональное и т.п.), а не ВСЕМИРНОЕ. 

Вторая. Что КАПИТАЛИЗМ в нашем сознании, в нашем внутреннем восприятии мы позволили себе (нас к тому десятилетиями приучало эмигрантское отребье с «голосов» и «свобод» сначала в ночь глухую и глушимое, из-за «бугра», а нынче – пешком разгуливая по центральным улицам наших городов: ну точь-в-точь: духовные полицаи времен фашистской оккупации; впрочем, удел и судьба полицаев нынешних будет такой же, как и у ихних родственников – печальная и незавидная) редуцировать, свести к двум-трем десяткам т.н. высокоразвитых и цивилизованных, свободных и демократических. Позволили приучить нас фасад капитализма принимать за капитализм как таковой. Но: не бывает фасада – без заднего дворика. Без задворков. Имя которым, задворкам предыстории – легион. Вся Африка. Почти вся Азия и почти вся Латинская Америка. Это – вчера. А сегодня «фасад» выкачивает, высасывает, выпивает жизненные соки, кровь подобно Дракуле – и с «бывшего» СССР и со стран Восточной Европы. Империализм трансформировался в вампиризм. 

Подобная подмена (ложь) в духе не могла не вызвать рознь в чувствах и резню (кровь) в практических делах. Словом, имеем торжество «общечеловеческих ценностей», «прав человека», «реформ» и еще много чего из незатейливого арсенала контрреволюционного новояза. Имеем полнокровные (в буквальном смысле) рынок и демократию. Вернее: они – имеют нас. Думай, человеце… Учись жить ПОНИМАЯ.


Новиков Борис Владимирович
(Архив 2001 года)


_______________________________________
____________________________________________________________




Комментариев нет:

Отправить комментарий